А случилось вот что. Стоял Колька на крыльце возле магазина да вдруг как застонет! Все тело затряслось, заизгибалось, руки-ноги сводить стало. Потом на землю упал, бьется, лицо перекосилось и почернело. Сознание потерял. Хорошо, фельдшерица рядом была — под голову чью-то куртку положила, край ее между зубов засунула, чтоб язык не прикусил.
Наконец отпустило Кольку, поднялся, кругом озирается — видно, что ничего не помнит. Мужики его сразу же в амбулаторию повели — вездесущая Вера Петровна, конечно, за ними. Там Буркову несколько капель валерьянки в стакан налили и дали проглотить как успокаивающее. А еще фельдшерица велела Кольке как можно больше сырого лука есть, сок из него выдавливать и пить регулярно: мол, припадки реже будут. Потом направление к наркологу выписала. — И на кой он сдался, нарколог этот? — возмущалась Вера Петровна. — отец-то Колькин, царствие ему небесное, тоже падучей страдал. Бабка-знахарка местная его так лечила: несколько угольков горящих из печки брала, сначала пепел с них в чашку сдувала, а затем и сами угли туда бросала.
Молилась перед иконой, «Отче наш» читала, затем трижды старика своего снадобье выпивать заставляла. Спустя двенадцать дней — все заново. Припадки, вообще-то, и после первого раза прекращались, но, видать, для закрепления результата повторяла обряд. Да, в чем-то права Вера Петровна, в старые времена знали, чем эпилепсию одолеть. Кому цветки боярышника помогали (три столовые ложки на три стакана кипятка, принимали трижды в день по стакану через полчаса после еды). Кому девясил заваривали (две чайные ложки на стакан кипятка, настоять в тепле и давать больному по трети стакана три раза в день за полчаса до еды). Даже пижму для лечения использовали — 10 цветочных корзинок заливали полстаканом кипятка, настаивали 20 минут и давали по столовой ложке — также трижды в день. — Бабки той давно уже нет, — вздохнула Вера Петровна. — Вот Кольку-то лечить и некому.
И вообще, разумных советов не слушает, пьянку не бросает — пускай теперь одним луком питается!
